ВИТЕБСК, центр Витебской области Республики Беларусь (см. Белоруссия). В 12 в. — центр удельного княжества, с 1320 г. в составе Великого княжества Литовского, с 1569 г. в составе Речи Посполитой. Первое поселение евреев в Витебске относится, по-видимому, к концу 16 в. Еврейская община Витебска находилась под юрисдикцией Брестской общины, через посредство которой она была подчинена Литовскому ва‘аду. Еврейская община Витебска вела протокольные записи (пинкас) с 1706 г.
После первого раздела Польши в 1772 г. Витебск был включен в состав России. В это время еврейская община города насчитывала 1227 человек (около 25 % населения). С 1776 г. Витебск — уездный город Полоцкой губернии, с 1807 г. — центр Витебской губернии. Постройка в 60-х гг. 19 в. железной дороги Орел — Витебск — Двинск превратила Витебск в крупный центр торговли, что привело к бурному росту города. В 1897 г. еврейское население Витебска насчитывало 34 420 человек (52,4% население).
Витебск был оплотом ортодоксального иудаизма. С конца 18 в. город становится одним из основных центров направления Хабад в хасидизме. В 19 в. прибытие в Витебск евреев, выселенных из Москвы, увеличило влияние элементов Хаскалы. Начало развиваться движение Ховевей Цион, а позднее также социалистическое движение (Витебск был одним из первых центров Бунда). Сионистский лидер Г. Брук занимал пост казенного раввина Витебска с 1901 г.
Под воздействием сионистов, главным образом рабочего направления По‘алей Цион, одна из еврейских религиозных школ (талмуд-тора) была преобразована в школу нового типа, где наряду с религиозными предметами преподавались и светские дисциплины и часть занятий велась на иврите. После 1905 г. в Витебске открылось несколько частных гимназий, большинство учащихся которых были евреями. Художник И. Пэн открыл художественную школу, в которой обучались сотни молодых людей, включая М. Шагала и С. Юдовина.
Во время 1-й мировой войны Витебск был транзитным пунктом для десятков тысяч евреев, изгнанных из Литвы; несколько тысяч из них осело в городе.
С установлением советской власти начался упадок еврейской общины Витебска. Тысячи евреев, переселившихся в Витебск из Литвы и Латвии, воспользовались правом вернуться на прежние места жительства и оставили СССР. Евсекция сделала Витебск одним из своих белорусских центров, издавая там газету «Дер ройтер штерн», выходившую вплоть до 1923 г. 12–18 января 1921 г. в Витебске произошел первый показательный процесс против иудаизма. Подобранный состав судей, экспертов, свидетелей, публики в зале обеспечил нужный результат. Судили еврейскую систему начального религиозного образования. В речи прокурора отмечалось, что ни у одного народа нет подобной системы обучения. В защиту хедеров осмелился выступить только бывший витебский казенный раввин Х. Меламед, заявивший, что благодаря хедерам еврейские дети получали лучшее образование, чем дети окружающих народов. В приговоре говорилось: «Хедеры должны быть закрыты в кратчайшие сроки, а дети отправлены в еврейские школы с преподаванием на идиш». В 1921 г. хедеры были закрыты, и несколько синагог было конфисковано. Полулегальная иешива Хабада находилась в Витебске до 1930 г. В 1921–37 гг. функционировал еврейский педагогический техникум, в 1921–23 гг. еврейский театр, с 1925 г. при Втором государственном театре работал коллектив еврейской драмы и комедии «Ди идише фольксштиме». В 1926 г. в Витебске было 37 013 евреев (около 37,5% всего населения).
Немцы захватили Витебск 11 июля 1941 г. Часть еврейского населения города успела эвакуироваться. В первые дни оккупации был создан юденрат и евреи должны были носить отличительный знак. 24 июля было вывешено объявление, что за поджог города расстреляно 400 евреев. Тогда же был издан приказ о переселении всех евреев на правый берег Двины. Переправа была поручена добровольцам из местного населения, которые «для забавы» топили переселенцев (так погибло, по некоторым сведениям, около двух тысяч человек). В начале сентября 1941 г. было создано гетто закрытого типа. Узников разместили в Доме металлистов и в окружающих (фактически полностью разрушенных) зданиях. По свидетельству очевидцев, «здесь было очень мало подвалов, жить приходилось под навесом, в конурах из кирпичей, жести и горелых кроватей». Евреи соорудили некоторое подобие шалашей. В гетто была очень высокая смертность от голода, холода и эпидемии. Под предлогом борьбы с эпидемией 15–30 сентября было уничтожено около трех тысяч евреев, 20–25 октября еще три тысячи человек. В декабре 1941 г. были расстреляны последние обитатели гетто (4090 человек). Однако и после этого убийства евреев продолжались. В сентябре 1943 г. немцы, чтобы скрыть следы преступлений, раскапывали места расстрелов и сжигали останки своих жертв. Всего во время оккупации Витебска было уничтожено около 20 000 евреев. Сотни бежавших из гетто евреев сражались в партизанских отрядах. После освобождения города многие уцелевшие евреи вернулись в Витебск. В 1970 г. еврейское население Витебска составляло 17 343 человека (7,5% от всего населения), в 1979 г. — 9 328 человек (3,1%). В 1947 г. была открыта синагога, но через год она была закрыта властями.
В боях за освобождение Витебска у поселка Бешенковичи погиб М. Ф. Шварцман (1911–44), посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. В Витебске родились Герои Советского Союза евреи И. С. Бескин (1895–1964), И. Р. Бумагин (1907–45), С. Н. Богорад (1907–96), полный кавалер Ордена Славы Г. А. Богорад (1914–96), генералы советской армии И. Я. Бабич (1898-1948), Л. А. Байтин (1893–1949), И. Ю. Баренбойм (1910–84), А. И. Меженштейн (1908–76), М. И. Неменов (1880–1950), А. С. Пистунович (родился в 1926 г.), М. А. Плоткин (1904–46), М. П. Попков (1902–80), Б. Г. Ханин (родился в 1916 г.), контр-адмиралы О. С. Жуковский (родился в 1906 г.), М. И. Яновский (1888–1949). В поселке Яновичи близ Витебска родился Герой Советского Союза Г. С. Гарфункин (1920–43), работавший перед войной токарем на игольной фабрике в Витебске. Одна из улиц Витебска носит имя уроженца города белорусского советского драматурга и сценариста А. Мовзона (Мовшензона; 1918–77). В Витебске родились историк И. Амусин, писатель М. Рывкин, драматург Л. Кобрин, литературовед И. Серман.
В послевоенные годы власти, последовательно проводя политику государственного антисемитизма, замалчивали гитлеровский геноцид. В местном краеведческом музее материалы по истории евреев изымались или переводились в «спецхран». Имя М. Шагала подверглось шельмованию. Верующие евреи собирали миньян в частных квартирах.
По переписи 1989 г. в Витебске зарегистрировано 8139 евреев (2,3% общего населения). В этом же году в городе было учреждено Общество любителей еврейской культуры, в 1992 г. основан Центр еврейской культуры (директор А. Шульман). С 1991 г. газета «Витебский курьер» регулярно публикует материалы на еврейские темы; специальные выпуски были посвящены Дням Шагала, широко отмеченным в республике. С 1993 г. Центр еврейской культуры издает приложение «Шалом» (на белорусском языке) к газете «Выбор». В 1990 г. в Витебске открылись Витебский центр документальных исследований «Евреи в Беларуси: история и современность», отделение научно-просветительского центра «Халакост» (Катастрофа). В 1997 г. был открыт Дом-музей М. Шагала. Проводятся ежегодные Шагаловские чтения (с 1991 г.). Функционирует Витебский еврейский культурный центр «Мишпоха», который с 1995 г. выпускает одноименный художественно-публицистический альманах. С 1995 г. в Витебске проводится фестиваль «Пуримшпиль в Витебске», в котором участвуют молодежные коллективы из Беларуси, России, Украины, стран Прибалтики. Действует еврейский молодежный клуб. С конца 1990-х гг. в городе издается большое количество еврейских книг. В 1991 г. открылась воскресная еврейская школа, в 1992 г. — синагога. В 1992 г. мэр города Н. Федорчук посетил с официальным визитом Хайфу. Однако в 1990-е гг. отмечены и случаи вандализма на еврейском кладбище.
В 1989 г. из Витебска в Израиль приехали 19 евреев, в 1990 г. — 1216, в 1991 г. — 733 еврея, в 1992 г. — 125 евреев, в 1993 г. — 133. Массовый выезд евреев в Израиль и другие страны мира привел к резкому сокращению численности еврейского населения. Согласно переписи населения Республики Беларусь 1999 г., в Витебске проживало 2883 еврея (1,7% общего населения).

Еврейская генеалогия бывшего Советского Союза

Краткая история евреев Витебска

Из истории витебских синагог

Динамика численности и расселения белорусских евреев в XX веке

Интересные сведения о истории евреев города Витебска, да и всеобщей еврейской истории можно найти в  мемуарах  воспоминания Любавического ребе - И. ШНЕЕРСОНА. Эти вспоминания передавались устно и в записях в течение многих поколений, и автор начал тщательно их собирать и записывать в своем дневнике с самых ранних лет. Центральной фигурой первых двух частей МЕМУАРОВ является р. Барух.  Для наглядности ниже – отрывки  текста из книги:

- «В 5280 году (1520 г.) разрешил король Зигмунд евреям создать такой представительный центральный орган, избранный всеми еврейскими общинами страны. Этот орган обладал решающим голосом по всем еврейским вопросам, так что фактически евреи получили духовную автономию во всей Польше и Литве. Было вновь созвано общее собрание, чтобы объявить евреям о предоставленной им автономии. Этот орган был создан и получил название: «Комитет стран». Орган осуществлял контроль над всем тем, что касалось еврейской жизни в вопросах духовных и экономических. Местом нахождения «Комитета стран» был установлен город Краков. Заседания Комитета проходили во время ярмарок в различных городах; там собирались еврейские коммерсанты и даже духовенство...»

 - «История этой ешивы, носившей женское имя, – явление весьма редкое в истории ешивот, – представляет сама по себе весьма интересную главу в истории евреев города Витебска. В этом городе, ставшем впоследствии крупным еврейским центром, до 5311 года (1551 г.) совсем не было евреев. Витебск был известен как торговый центр, находившийся целиком в нееврейских руках. Город расположен в области, богатой большими хлебными массивами, виноградниками и фруктовыми садами. Небольшое число евреев, проживавших в Витебске, было бедно материально и духовно...»
- «В 5311 (1551 г.)  году начали селиться в Витебске евреи-торговцы. Но тут же пришел правительственный указ, запретивший евреям проживать в Витебске. Число евреев, которым было разрешено жить в Витебске, было весьма ограничено. В 5365 г. (1605 г.) поселился в Витебске еврей по имени р. Тевл, который привнес туда новый дух. Этот р. Тевл имел сына по имени р Нахум и невестку, которую звали Деворой. У них была дочь по имени Нехама. Отец, мать и дочь были страшно преданы Торе. Они открыли ешиву, которая, как нам уже известно, носила имя внучки р. Тевла Нехамы, рядом с именем который упоминалось и имя ее матери Деворы...»
- «В 5330 году (1570 г.) некто по имени р. Нахум перебрался из Праги в Себеж, что на границе между тогдашней Польшей и Швецией. Себеж входил в состав имения, принадлежавшего польскому шляхтичу Бонч-Зинкевичу. Этот шляхтич относился весьма дружелюбно к себежским евреям, особенно к семье, прибывшей из Праги.
Еврейская община в Себеже все возрастала. С течением времени Зинкевич решил перебраться в свое имение под Краковом, а свои владения под Себежом, включая все деревни и крепостных, общим числом 600 душ, продать. Он обратился к р. Нахуму, который возглавлял Себежскую общину, с просьбой найти покупателя на его хозяйство...»
- «В 5365 году (1605 г.) король издал приказ изгнать евреев из Витебска в течение ближайших двух лет и запретить евреям в дальнейшем селиться там. Но витебский воевода знал, каким благословением являются евреи для города. Знали это и другие руководители города. Поэтому приказ этот выполнялся не очень строго. Старожилы города изгонялись не все и ворота города не были уж так плотно закрыты перед новыми поселенцами...»
- «В 5387 (1627 г.)   году доставил р. Иеуда-Лейб в Витебск подписанный королем декрет, который гласит, что евреям разрешено образовать общину и что местные власти обязаны предоставить этой общине все необходимое для выполнения ею своих функций.
Тогда созвал витебский воевода городских жителей и представителей власти, а также духовенство католической церкви и прочел им королевский декрет. Тут же был избран первый председатель витебской еврейской общины. Избранным оказался сам р. Мордехай-Аарон Сегал, потомком которого является тесть основателя Хабада, «Старого ребе» р. Шнеур-Залмана...»

 - «Минск тех времен представлял собою нечто совершенно отличное от Витебска. Минск был городом Торы. Р. Цадок-Моше представилась возможность познакомиться с духовной жизнью Минска, и он не мог достаточно ей надивиться. На каждом углу, куда ни повернешься, сидели и учили. Во всех синагогах сидели перушим и молодые люди и изучали Тору. Очень поразило р. Цадок-Моше и то, что простые ремесленники имели в Минске свои особые синагоги. Портные, сапожники, мясники, столяры и все другие ремесленники имели свои отдельные синагоги и молельни, куда они приходили не только молиться, но и заниматься Торой в различных кружках или слушать трогательные проповеди магидов и проповедников морали.
И совсем уже новым было для витебчанина р. Цадок-Моше то, что в Минске были и женские кружки по изучению различных предметов. В Витебске не знали о таких вещах и даже не думали об этом. Витебские еврейки не умели даже читать. Весьма незначитльное число женщин знали наизусть ряд молитв. Другие женщины прислушивались к женщине – «суфлеру», читавшей молитвы вслух, и повторяли за ней. Совсем по-другому дело обстояло в Минске. Большинство женщин умело читать, и они молились сами. Многие женщины знали Танах или читали Хумаш в переводе на идиш.
Что касается мужчин, оказалось, что в Минске умели даже рядовые ремесленники заглядывать в книгу. Каждый из них с большим уважением смотрел на талмудистов и старался воспитывать своих детей в духе Торы. Если в семье не было своих сыновей-талмудистов, то обзаводились зятьями-талмудистами.
По сравнению с Витебском был Минск городом в материальном отношении отсталым. И здания были там не столь красивы и импозантны. Зато Минск перещеголял Витебск в знании Торы и в любви к ней...»
- «В 5414 (1654 г.)  году разразилась война между Польшей и Россией, которая затронула область между Витебском и Смоленском. Война продолжалась 13 лет. Во время войны витебские евреи разбогатели на поставках провианта и других материалов армии. В 5427 году занял генерал Шереметьев город Витебск и арестовал большинство торговцев города, которых он выслал далеко в Россию. Три года находились сосланные в плену у русских, затем им было разрешено вернуться домой.
Но ни война и никакие другие события не влияли на ход еврейской жизни в Витебске в той мере, в какой оказало влияние на витебчан то, что Девора стала одним из духовных вождей города. Благодаря Деворе начали в Витебске процветать организации благотворительности и Торы. До появления Деворы в Витебске число ученых талмудистов было там невелико. Что касается женщин, то они находились там на весьма низкой ступени духовного развития. Девора, так хорошо знавшая Минск и тамошних женщин, особенно остро чувствовала отсталость витебских женщин.
Одной из поставленных Деворой перед собой задач было поднять духовный уровень еврейских женщин Витебска. Она уже создала различные женские благотворительные общества, в частности, для обеспечения сирот и оказания помощи бедным и больным. Но Девора хотела, чтобы женщины познакомились лучше с вопросами еврейской культуры.
Поэтому при любом представившемся случае, когда она встречалась с женщинами по вопросам благотворительности, она делала им пространные доклады о еврейской культуре, пронизанные сказаниями наших мудрецов За"Л и легендами. Она прилагала усилия, чтобы быть понятой слушательницами и взывать к их сердцам...»
- «В 5457 году (1697 г.) была открыта в Витебске, в районе, известном под названием «Большая сторона», ешива на имя «Нехамы р. Нахума Тевльского», которую женщины города называли также «Ешивой Нехамы Девориной», в признании заслуг вдовы.»
- «И все же, как место Торы Витебск все еще уступал городу Минску. Витебск не мог также сравниться в этом отношении с Слуцком и Брестом и конечно  с Вильной, с городом, который славился уже тогда как большой еврейский центр. Что касается Минска, то влияние этого города в части распространения знаний Торы сказывалось на всю область кругом. Ешивы в городах Смилович и Сморгонь были созданы выпускниками минской ешивы...»
- «Старый шамеш р. Иекутиель помнил, как русские захватили Витебск и всю область кругом, включая Лиозну. Во время той войны, в 5414 году (1654 г.) ему было уже больше тринадцати лет. Много евреев разбогатело тогда, в том числе его отец и дядя. Сам он, после того, как его отец женил его на дочери р. Мордехая-софер а из Калишка, взялся за торговлю; он занялся поставкой русской армии провианта и тоже разбогател.
Когда русский командующий Шереметьев занял Витебск, он там арестовал многих евреев. Но в Лиозне он никого не тронул. Многие евреи из Витебска, боясь ареста, перебрались в Лиозну, и еврейская община Лиозны начала расти. Р. Иекутиель на старости лет всегда выступал против членов правления еврейской общины, говоря, что когда его отец возглавлял общину, все было по-иному. Особенно же был он против лиозненских богачей, живших на широкую ногу и позволявших своим женам чрезмерно украшать себя. Р. Иекутиель считал, что это большое зло; что это вызывает зависть соседей-гоим и что это ведет к доносам и другим бедам...»
- « В 5383 году (1623 г.) собрались великие знатоки Торы Бреста, Вильны, Гродны, Слуцка и Пинска и пришли к заключению, что «Комитет стран» не в состоянии обеспечить требования всех еврейских общин обоих государств, а потому должен быть создан отдельный комитет для Литвы. Этот комитет оказался очень удачным, – более удачным, чем Комитет Польши. Литовский Комитет функционировал целое столетие. В годы действия этого комитета были созданы большие ешивы в ряде литовских городов. Были открыты также ешивы в Витебске, Бешенковиче и Полоцке. Минск был тогда уже центром Торы и науки. Создание ешиботов в других городах усилило влияние Минска, ибо крупнейшие талмудисты Минска посещали эти города. Это привело также к тому, что в таком городе, как Витебск, например, куда начали прибывать ученые из других городов, был построен специанльный ночлежный дом и кухня для таких гостей. Особые комнаты были выделены там для ученых талмудистов. По примеру Витебска, был такой же ночлежный дом создан также и в Минске, который как цент, у Торы стоял выше Вытебска. В задачу этого ночлежного дома входило, в частности, следить, чтобы не повторился случай, когда по небрежности проглядели гостившего в городе великого ученого, которому не были оказаны соответствующие почет и забота. Это было сделано после того, как такая оплошность была допущена в Минске по отношению к одному юноше, который оказался в дальнейшем некем иным, как будущим знаменитым Виленским гаоном, о ком речь ниже. Здесь мы пока расскажем о том, как под влиянием Литовского Комитета стран стала Литва местом Торы; в ее городах и местечках открывались и успешно функционировали известные ешивы. Комитет сознавал, что ешивы – это самая основа еврейства во все поколения и во все времена...»
- «Приближалось время очередной ярмарки в городе Витебске, и город Минск избрал на эту ярмарку своим представителем чарейского иллуя р. Иосеф-Ицхака. В те времена повелось, что во время ярмарок съезжались в город великие талмудисты из ближайших и более дальных мест, чтобы проводить совещания по важнейшим вопросам еврейской жизни и выносить по ним соответствующие решения. В этом отношении оба города – Минск и Витебск – были как бы близнецами с динственным различием, что Минск находился больше под влиянием воспитанников слуцкой ешивы, а Витебск – сморгоньской ешивы...»
- «Евреи Витебска взялись построить большую синагогу в центре города. Нелегко было получить на это разрешение. Нужно было подкупить городского воеводу, некоего Семена Мангурка. Когда синагога была, наконец, построена, радости витебских евреев не было границ. Прошло много лет. Председателем общины был тогда отец р. Шеломо-Аарона, р. Гавриел-Хаим. Однажды, в день Рош-ашана, когда евреи собрались в синагогу на молитву, явился посланец от воеводы с приказанием председателю общины и семи почтенным жителям города немедленно явиться к нему. Когда они явились к воеводе, они застали его разгневанного. Он им сообщил, что в ближайшие дни он закроет все синагоги и бет-мидраши в Витебске и выгонит всех евреев из города. Четвертая часть всего достояния евреев будет конфискована в пользу казны. А пока что он велел арестовать представителей общины. Причину всего этого воевода им не сообщил.
Когда в городе узнали об аресте представителей общины и угрожающих евреям бедах, охватила всех паника. Торжественность праздника Рош-ашана, как и можно себе представить, была уже нарушена. Евреи плакали и горевали. Сразу же после Рош-ашана началась серия постов. По зову раввината должен был каждый еврей являться в помещение общины каяться в своих грехах. Ибо предполагали, что все это случилось из-за грешнего поведения евреев-жителей города.
Как оказалось в дальнейшем, все это дело с арестом витебских членов правления общины и угроза изгнать всех евреев из города явилась следствием пари, заключенного между воеводой и высшим католическим духовенством города. Воевода упрекнул духовника в том, что евреи больше привязаны к их вере, чем гоим к их вере, и обвинил в этом католическое духовенство. Священник же настоял на том, что набожность евреев только внешняя; на самом же деле евреи не столь правоверны. Стоит им только очутиться в беде и подумать, что Всевышний их оставил и не помогает им, как они тут же восстанут против Б-га, говорил священник. Тогда решили воевода и духовник нагнать на евреев страх. Воевода арестовал руководителей общины и объявил, что евреям предстоит оставить Витебск. Три дня держали руководителей общины взаперти, а евреев города – в страхе перед ожидающей их бедой. Все это время среди евреев находились люди воеводы и священника, следившие за тем, что здесь происходит. Согласно мнению священника, евреи должны были доказать сейчас, что они мало верят в Б-га. На самом деле, евреи только сейчас и начали по-настоящему взывать к Всевышнему. Воевода выиграл пари и освободил арестованных, объявив, что он отменяет все антиеврейские указы...»
-«В субботу утром, когда витебские евреи собрались в синагогах на утреннюю молитву, раззвонились вдруг колокола всех городских костелов. Все знали, что это означает. Это созывали весь народ в главный костел слушать проповедь главного духовника. Евреи, естественно, не пошли слушать эту проповедь. Но они предчувствовали, что замышляется какая-то новая напасть на евреев. Всегда так, – где несчастье, там страдающей стороной обязательно оказываются евреи-Руководители общины и Авраам Сегал были действительно освобождены накануне из-под ареста, после того, как богатый посессор Зеев-Вольф, известный под фамилией Этингер, поручился за них. Но дело еще не было улажено даже в отношении этих руководителей общины. У воеводы было еще много причин быть недовольным витебскими евреями. Очень ему хотелось мстить евреям города, он горел огнем ненависти против них.
Предчувствуя, что пахнет новой бедой, евреи после молитвы заперлись в своих домах. Они не смели показываться на улице. И вот пришло известие, что проповедь главного духовника была подстрекательской против евреев. Ксендз выполнил волю воеводы. Зная, что евреи послали ходатаев в Краков хлопотать в пользу арестованных руководителей общины, он чувствовал, что затеянное им дело против евреев потерпит неудачу. Поэтому он хотел заварить новую кашу, возмутить толпу против евреев. С этой целью произнес ксендз проповедь, которая представляла собой сплошную галиматью и обычную клевету на евреев: евреи, мол, обманывают помещиков; они покупают их продукты за полцены; они грабят всех гоим, продавая им втридорога все, что нужно им для жизни; евреи богатеют с каждым днем. Нужно предпринять что-нибудь, требовал ксендз. Проповедь отдавала духом настоящего погрома. Из нее вытекало, что у гоим нет другого выхода, как только ворваться в еврейские дома и магазины и грабить их.
Этими нападками на евреев хотел, по-видимому, воевода спасти свое положение в глазах правительства. Пусть, мол, знают в Кракове, что если воевода строго обходится с евреями, то это только для того, чтобы держать толпу под контролем, и что несмотря на все его старания он, якобы, не смог успокоить толпу, напавшую все же на евреев. Когда известие о погромной проповеди ксендза дошло в ту субботу до витебских евреев, сидевших взаперти по своим домам, поднялся повсюду плач. Никто не знал, чем все кончится. Ожидаемый погром мог разразиться в любую минуту.»

И.-И. ШНЕЕРСОН: МЕМУАРЫ Часть I

И.-И. ШНЕЕРСОН: МЕМУАРЫ Часть II

Перечень имен и названий местностей, примечания указанных в книге